Друзья мирного времени

По сообщению Тасним новости со ссылкой на центр "IRAS", 12-дневная война между Ираном и сионистским режимом, помимо всего прочего, в очередной раз выявила не такую ​​уж и скрытую истину: «Во время войны Ирану никто не поможет. У Исламской Pеспублики Иран может быть много друзей в мирное время, но во время войны ей придётся полагаться только на свои внутренние возможности, рвение своего народа и храбрость своих солдат».

Эта тема не нова в современном мире и современных международных отношениях. Многие эксперты и теоретики неоднократно заявляли, что эпоха альянсов и коалиций закончилась. Однако, похоже, это справедливо только для стран, не желающих быть частью «Большого Запада»(Greater West). Когда Украина подвергается вторжению, «большой Запад» – от США и Канады до всей Европы, Австралии, Южной Кореи и Японии – мобилизует все свои военные, экономические и политические ресурсы для поддержки Украины. А когда Израиль вторгается в Иран, вопреки всем нормам и принципам международного права, «большой Запад» мобилизует все свои военные, экономические и политические ресурсы для поддержки своего союзника, Израиля.

Это, конечно, беспрецедентно для мира после окончания холодной войны. Те же самые страны, которые поддержали агрессора во время вторжения Саддама в Иран, использовали всю свою мощь и единство, чтобы противостоять Саддаму, когда он вторгся в Кувейт. В будущем, если произойдет хоть малейшее нападение на государства-члены «большого Запада» – например, возможное нападение Китая на Тайвань – эти страны, безусловно, дадут жесткий и, конечно же, единый ответ на то, что они эгоистично называют защитой свободного мира. Но, с другой стороны, эта поддержка совершенно условна. Только в сфере незападных стран альянсы и коалиции бессмысленны, а правовые и моральные предписания берут верх над требованиями реального мира. НАТО претендует на право определять условия войны и мира везде, где сочтет нужным, от Ирака и Ливии до Афганистана и Сирии, Украины и Тайваня, но Шанхайская организация сотрудничества даже не имеет полномочий и полномочий управлять войной и миром среди своих членов.

С момента вступления в войну на Украине и последующих жёстких санкций со стороны Запада Pоссия прилагала значительные усилия для теоретизирования концепции «глобального большинства» в противовес концепции «коллективного Запада» или «большого Запада», включая страны, не присоединившиеся к западным санкциям против Pоссии. Однако российские стратеги того времени также подчёркивали, что страны глобального большинства одинаковы лишь в том, что они не являются частью коллективного Запада, и что нет никаких других признаков единства и коалиции между ними, ни нормативного, ни политического характера. Нескольким устоявшимся институтам, таким как ШОС или БPИКС, также предстоит пройти долгий путь для создания единого и эффективного союза.

Если вернуться к войне между Ираном и Израилем, произошедшей на прошлой неделе, — вопросу, который, даже в отличие от войны на Украине, почти большинство незападных стран, или, по словам российских аналитиков, «мировое большинство», признали и подтвердили как незаконный и агрессивный, — то одним из наиболее важных моментов, которого в полной мере коснулся иранский народ, было отсутствие каких-либо практических и активных действий или усилий со стороны незападных стран, направленных на то, чтобы остановить войну или оказать политическое давление на сионистский режим с целью прекращения атак на Иран.

Если быть немного реалистичным, любое ожидание от Китая и Pоссии военной поддержки Ирана в этой войне, безусловно, покажется чрезмерным и нереалистичным, но ожидание того, что эти державы будут вести активную дипломатию, не может быть необоснованным. Pоссия и Китай немедленно осудили нападения сионистского режима на Иран в заявлении МИД после начала войны, а президент Pоссии Путин провел телефонный разговор с президентом Ирана и Нетаньяху через несколько часов после начала войны, осудив нападение на Иран и призвав к дипломатическому решению проблемы. Pоссия даже заявила о своей готовности выступить посредником между Ираном и Израилем, и на шестой день войны (19 июня) получила устную поддержку Китая в телефонном разговоре между президентами Pоссии и Китая.

Тон Китая в осуждении Израиля был несколько мягче, чем у Pоссии. Министерство иностранных дел страны заявило через несколько часов после начала войны: «Китай глубоко обеспокоен нападениями Израиля на Иран; мы выступаем против нарушения суверенитета, безопасности и территориальной целостности Ирана и призываем к снижению напряженности ради мира и стабильности в регионе». Председатель КНP Си Цзиньпин также впервые выразил свою обеспокоенность началом войны в заявлении, опубликованном через четыре дня после ее начала.

Для страны, столкнувшейся с жестокой и незаконной агрессией, любая политическая, экономическая или военная поддержка, вероятно, может быть ценной и важной, и в этом отношении нельзя отрицать важность позиций Китая и Pоссии. Кроме того, могли иметь место действия, о которых ни одна из сторон не заинтересована в раскрытии в силу необходимости сохранения конфиденциальности. Однако, с точки зрения ожиданий общественного мнения в Иране, а также характера и уровня публичных действий и заявлений лидеров Китая и Pоссии, можно утверждать, что Китай и Pоссия, как две страны, подписавшие долгосрочное стратегическое соглашение с Ираном, являются друзьями Ирана в мирное время.

После разногласий и возмущения, поднятых Западом по поводу отправки иранских беспилотников в Pоссию во время войны на Украине (чего Pоссия никогда не отрицала), санкций, введённых против иранского народа только по этой причине, и напряжённости, возникшей в отношениях между Ираном и Европой в связи с этим, общественное мнение иранского народа, возможно, ожидало более сильной и действенной поддержки со стороны Pоссии.

Хотя опыт сирийских отношений между Ираном и Израилем и характер реакции Pоссии на постоянные атаки Израиля на базы поддерживаемых Ираном сил в Сирии ещё не устарели, в этой решающей битве общественное мнение ожидало, что Pоссия сыграет роль, выходящую за рамки дипломатического осуждения атаки, что сделали и многие другие страны.

Конечно, российские официальные лица утверждают, что Иран не обращался за помощью, и мы мало что знаем о запросах Ирана к Pоссии, но прошлый опыт подсказывает нам, что даже если у Pоссии нет стратегических соображений при поставке военной техники Ирану (хотя это действительно так), первостепенный вопрос для них — как оплатить эту технику.

Причина, по которой Pоссия играла лишь роль стороннего наблюдателя, практически не проявляя дипломатической активности в этом важном региональном кризисе, обусловлена ​​рядом причин, важнейшей из которых, помимо особого положения Израиля во внешней и региональной политике Pоссии, является неприемлемость причин конфликта между Ираном и Израилем в контексте российского стратегического мышления. Для Pоссии конфликт между Ираном и США понятен и желателен, но конфликт между Ираном и Израилем не понятен и не приемлем. Недавнее заявление Президента Pоссии на Петербургском экономическом форуме о том, что «безопасность ни одной страны не должна гарантироваться за счёт безопасности другой страны», вероятно, скорее сарказм в адрес иранской стороны, чем в адрес Израиля. Кроме того, Путин продолжил свою речь, чётко заявив, что «сегодня Израиль — практически русскоязычная страна» из-за присутствия в стране около двух миллионов россиян. Это заявление во многом раскрывает глубину и масштабы позиции Pоссии в отношении ирано-израильского конфликта. Те, кто знаком с российской политической литературой последних десяти-двух лет, лучше поймут смысл этого утверждения. Согласно основным российским документам, поддержка русскоязычного населения во всем мире является стратегическим приоритетом для Pоссии, и ключевая часть аргументации Pоссии в пользу вмешательства в дела Украины с 2014 года была связана с этим вопросом. Другим важным моментом является то, что объем торговли Pоссии с Израилем примерно равен объему торговли с Ираном, с той разницей, что экспорт Израиля в Pоссию, как ожидается, достигнет около 2,5 млрд долларов (в три раза больше экспорта Ирана в Pоссию) (к 2024 году), включая некоторые ценные для Pоссии товары.

Более того, нельзя отрицать, что для Pоссии снижение международного внимания к Украине и направление части западной военной и экономической помощи в Израиль вместо Украины рассматривались как возможность; контроль над ядерной программой Ирана, рост цен на нефть и расширение внимания СМИ с украинской войны на Ближний Восток также были среди экономических и политических выгод, которые, по мнению некоторых аналитиков, повлияли на позицию Pоссии в этом кризисе.

В случае Китая, как и Pоссии, поддержание равноправных и сбалансированных отношений с Ираном и Израилем в последние годы было стратегическим приоритетом для Китая. Как и русские, китайцы, вероятно, не понимают и не одобряют логику этого конфликта, поскольку он способствует неконтролируемой нестабильности в чувствительном регионе Ближнего Востока.

Однако, в отличие от Pоссии, Китай обеспокоен ростом цен на нефть и возможными перебоями в поставках нефти из Персидского залива. Некоторые аналитики могут не согласиться с утверждением о том, что Китай играл пассивную роль во время 12-дневной войны между Ираном и Израилем, или могут полагать, что дипломатические возможности Китая в урегулировании кризисов исчерпываются, или что китайцы по разным причинам не видели необходимости играть более серьезную роль в этом кризисе. Какими бы ни были причины осторожного вмешательства Китая, вряд ли эти действия удовлетворили кого-либо в Иране — от общественного мнения до аналитиков и даже политических деятелей.

Китай и Pоссия, безусловно, хорошие и полезные друзья в мирное время, но в войне, в которой участвуют преимущественно Израиль или США, даже если это навязанная и агрессивная война, они не окажут Ирану особой помощи. Это происходит не только потому, что они заранее считают Иран проигравшим в такой войне (иными словами, не хотят делать ставку на проигравшую лошадь), но и потому, что даже в войне, в которой нет ни победителя, ни проигравшего, они предпочитают не тратить деньги на Иран из-за её последствий. Наконец, следует отметить, что по логике великих держав они никогда не корректируют свою политику с другими, а скорее, именно эти другие державы должны корректировать свою политику с ними.

Автор: Махмуд Шури, заместитель директора Центра по изучению Ирана и Евразии (IRAS)

Конец сообщения/